Среди многочисленных флорентийских мастеров дученто был особенно известен Чимабуэ (1240—1302 гг.) — создатель ряда монументальных произведений. Он сделала первый крупный толчок по направлению от византийской застылости к изучению живой природы. Он искал, изучал природу и в ней находил поправки к наработкам византийцев.

Вот что пишет о нем первый биограф Возрождения Джорджио Вазари: «Родился в городе Флоренции в 1240 г., дабы возжечь первый свет искусству живописи, Джованни по фамилии Чимабуэ, из благородного рода тех времен Чимабуэ. Когда же он подрос, отец, да и другие признали в нем прекрасный и острый ум и для усовершенствования в науках он был отдан в Санта-Мариа-Новелла к учителю, его родственнику, обучавшему тогда грамматике послушников этой обители. Однако Чимабуе, чувствуя к тому влечение своей природы, вместо того чтобы заниматься науками, проводил весь день за рисованием в книжках и на всяких листочках людей, лошадей, построек и всего, что только ему ни приходило в голову. Этой склонности его натуры благоприятствовала и судьба, ибо тогдашними правителями Флоренции были приглашены несколько живописцев из Греции именно для того, чтобы вернуть Флоренции живопись, скорее сбившуюся с пути, чем погибшую…».

Основная проблема – проблема коренной ломки привычной структуры художественного образа выдвигается на первый план с появлением Чимабуэ. Пытаясь довести до максимальной выразительности восточную манеру, он практически от нее отходит. Линия у Чимабуэ вьется и ломается, она настолько активизирует ограниченные ею цветовые пятна, что не допускает контрастных светотеневых эффектов или чрезмерной световой насыщенности. Последняя обретает необычайную глубину в «Распятии» из церкви Санта-Кроче во Флоренции, где дымчатые цвета создают впечатление плоскостности форм. Знакомство со скульптурой Никло Пизано имеет для Чимабуэ огромное значение, даже если романский классицизм Никколо Пизано является для Чимабуэ лишь средством интуитивного проникновения в классическую природу византийской культуры, природу, о которой эта культура постепенно утратила всякое воспоминание, но которая тем не менее составляет основу всех художественных «языков», включая «романские», «современные» и т. д.

После пребывания в Риме, продолжительность которого неизвестна, но во время которого у художника, несомненно, установились контакты с местными школами живописи. Слава Чимабуэ доставила ему почетный и крупный заказ, он работал в Ассизи. С глубоким проникновением в общечеловеческий смысл францисканской проповеди создает он портретное изображение святого Франциска (в Нижней церкви). Он участвовал также в росписи трансепта, апсиды и крестового свода трансепта Верхней церкви. Несмотря на плохую сохранность (из-за потемнения светлых тонов в результате химического распада красок произошло изменение соотношения светлых и темных тонов), фрески «Распятие» и «Успение Богоматери» до сих пор воспринимаются как одно из первых потрясающих драматичностью изображений в итальянском искусстве.

Чимабуэ отправился в Ассизи вместе со своими учениками. Среди последних уже и тогда выделялся маленький Джотто. Существует несколько версий истории их знакомства. Самая правдоподобная из них, утверждает, что отец отдал мальчика в обучение к ткачу, но по дороге Джотто должен был проходить мимо мастерской Чимабуэ. Он стал останавливаться и смотреть, как работает знаменитый художник, потом познакомился с ним, и тот убедил старого Бондоне, что грех делать ткачом мальчика, у которого такие огромные способности к живописи.

Дж. Вазари о последующих работах художника: «В церкви св. Франциска в Пизе, где он работал, рукой Чимабуэ выполнен во дворе в углу возле двери, ведущей в церковь, небольшой образ, на котором изображен темперой Христос на кресте, окруженный несколькими ангелами, которые, плача, держат в руках несколько слов, написанных вокруг головы Христа, и подносят их к ушам плачущей Богоматери, стоящей с правой стороны, а с другой стороны св. Иоанну евангелисту, который стоит слева полный скорби. И вот, так как этими работами Чимабуэ приобрел с большой для себя пользой весьма громкое имя, он был назначен архитектором, совместно с Арнольфо Лапо, отличившимся в те времена в архитектуре, на строительство Санта-Мариа-дель-Фьоре».

Контакты Чимабуэ с римскими художественными кругами остаются для нас тайной, но римские художники, работавшие в Ассизи, обнаруживают довольно большую близость к флорентийскому мастеру. Это заметно в особенности у Якопо Торрити, создавшего в Риме две апсидальные мозаики — одну в церкви Сан-Джованни ин Латерано (1291 г.), другую в церкви Санта-Мария Маджоре (1295 г.). Римское художественное направление, существовавшее до той поры в довольно узком кругу художников, сыгравших незначительную роль в общеитальянской культурной жизни, выдвигает такого крупнейшего мастера, как Пьетро Каваллини, ставшего активным творцом новой изобразительной культуры.

Чимабуэ выступает как крупная творческая индивидуальность. Спокойным ритмом, композиционным строем, он достигает впечатления высокого достоинства сурового величия своих образов, тому же стремятся художники, последовавшие за ним.